Lastekaitseseaduse eelnõu

Страхи населения по поводу возможного отбирание детей у семьи провоцируют истерию некоторых неосведомленных обывателей. Давайте взглянем на социальную работу по защите детей.
Сидит инспектор по защите детства в кабинете, и поверим, у него много работы. Как он получает информацию о детях, с которыми не все в порядке?
• Сообщение из приемного покоя или от семейного врача – у ребенка травмы насильственного характера.
• Сообщение из детских учреждений – у ребенка травмы или он рассказывает о недостойном обращении. Ребенка не забрали из детского сада.
• Сообщение из школы – ребенок продолжительное время не посещает школу, у него проблемы с психикой.
• Сообщение из полиции – в ходе работы полиция выяснила, что о ребенке не заботятся, бьют и тд.
• Сообщение граждан о детях, нуждающихся в немедленной помощи.
Инспектор должен проверить сообщение и принять меры для предотвращения дальнейшего вреда для ребенка. Для этого он может собирать информацию о семье из баз данных, провести беседу с людьми, которые сталкиваются с семьей в силу профессиональной деятельности, вызвать родителей к себе на беседу, совершить домашний визит в проблемную семью, для осмотра условий, в которых живет ребенок. Целью не является отобрать ребенка, а оказать семье помощь для улучшения ситуации. Изъятие ребенка из семьи это крайний метод.
Если же чиновник по ситуации видит, что ребенка надо немедленно забрать для защиты его жизни и здоровья, то он может это сделать сразу же. В случае необходимости и при сопротивлении инспектор может взять с собой полицейских и спасателей для взлома двери. Ребенка помещают в приют под надзор специалистов.
Это еще не значит, что ребенок навсегда забран из семьи и больше не увидит своих родителей.
Если инспектор видит, что родители привели себя в норму (протрезвели например, убрали квартиру, осознали свое поведение и сотрудничают по поводу мер реабилитации) то ребенка им вернут под дальнейший надзор.
Если же инспектор считает, что родителей надо лишать родительских прав, то он готовит материалы и отправляет их в суд. Дело это для чиновника сложное и тяжелое, поэтому они никогда не будут это делать по своей прихоти. В ходе заседания гражданского суда судья заслушивает мнение родителей, слушает самого ребенка (по возможности возраста), мнение врача, детского психолога, социального работника и инспектора по защите детства и принимает решение, забирать у человека родительские права или нет.
Если суд говорит - нет, то ребенка возвращают родителям. Если суд говорит да - то его решение можно обжаловать.

Порядок лишения родительских прав устанавливает «Закон о семье».
Что касается редакции в законопроекте «Закона о защите детей» о том, что якобы социальному работнику дается много прав, то и по действующему законодательству они у него так же имеются. И вопрос о лишении родительских прав у суда никто не отнимет.
В вопросах о дальнейшем опекунстве ребенка суд в первую очередь учитывает его интересы. Сейчас однополых семей официально нет, так как закон их за семьи не считает. А даже если бы считал, то в Эстонии вряд ли в судебной системе найдется судья, который бы принял подобное решение.
Что касается жителей Нарвы, то им повезло больше других. У них есть адекватные социальные работники, организации занимающиеся детьми, вменяемые судьи и местное самоуправление, которое при всех его недостатках вряд ли дойдет до прямого маразма.
Поэтому вряд ли стоит излишне паниковать. Будущий «Закона о защите детей» это инструмент для социальной работы. И не более того.
И вообще в детских домах не так мало детей. Те, кто старше 4 лет, обычно не пользуются популярностью среди усыновителей, большинство хочет взять детей помладше.
Кто очень боится того, что ребенок попадет в лапы злых альтернативных семей – разберите всех детей сами из детского дома! Не оставьте там никого для иностранцев!